НАТО как оптимальная модель будущей безопасности Беларуси

Восстановить свою идентичность белорусы смогут только утвердив принадлежность к западной цивилизации.

Сегодня блок НАТО отмечает 75-летие. Сайт Charter97.org начинает публикацию статей из книги «Беларусь в НАТО», подготовленной фондом «Европейская Беларусь». Первая статья написана бывшим министром иностранных дел Украины и соучредителем Центра национальной устойчивости и развития Павло Климкиным.

Сегодня безопасность Беларуси находится в самой низкой точке с момента обретения ею независимости. Ее радикальное ухудшение определяется рядом очень разных факторов, начинающих складываться в одну мозаику. Системный анализ этих факторов невозможен в рамках короткого текста и требует привлечения источников вне открытого доступа, особенно для моделирования их взаимовлияния и возможного «резонансного» или даже кумулятивного эффекта. Впрочем, основные элементы, влияющие на безопасность Беларуси, вполне понятны для общего анализа ситуации.

Во-первых, критический уровень координации наружной и внутренней политики с РФ.

Это не означает, что белорусское руководство не способно принимать свои решения во внутренней политике, но их поле ограничено финансовой и экономической зависимостью от РФ. “Гармонизация” экономического пространства сделает эту самостоятельность скорее формальной. В вопросах внешней политики пространство для маневра в существующих условиях практически отсутствует.

Во-вторых, Беларусь является членом ОДКБ (Организации Договора о коллективной безопасности), но одновременно является единственной страной из него, предоставившей свою территорию и инфраструктуру для агрессии РФ против Украины. Это сделало Беларусь не только формально-юридическим, согласно документам ОДКБ, но и фактическим союзником РФ, который должен нести политическую и юридическую ответственность за последствия агрессии. Наложенные на сегодняшний день санкции являются частью этой ответственности. Их нельзя отменять или ослаблять до завершения войны и, соответственно, определения и практического осуществления ее части ответственности. Другие страны ОДКБ занимают формально нейтральную позицию и продолжают «балансировать». Для Беларуси путь к возвращению этого статус-кво уже закрыт, точка невозврата пройдена. При этом Беларусь несет юридическую ответственность за предоставление своей территории как плацдарма для размещения российских сил, и также разделяет ответственность за все преступные действия РФ.

В-третьих, инфраструктура Беларуси не только продолжает использоваться для размещения российских вооруженных сил, но, более того, для ударов по территории Украины. Это означает, что руководство Беларуси дало согласие на участие в продлении агрессии и таким образом ее ответственность постоянно растет. Это ставит вопрос о необходимости и легитимности действий по предотвращению таких действий на территории самой Беларуси.

В рамках международного права и, в частности Устава ООН, Украина имеет право на самооборону и это право не ограничено территорией Украины.

Соответственно дальнейшая эскалация санкционного и иного давления также вполне логична и отвечает ключевым принципам международного права.

В-четвертых, на территории Беларуси размещается российское тактическое ядерное оружие. Это делает Беларусь целью для специального мониторинга НАТО и его членов, а также не исключает планирования реагирования на угрозы ядерного удара с территории Беларуси, включая перенацеливание части средств сдерживания. На территории Беларуси имеются носители этого тактического ядерного оружия, что в смысле стратегического сдерживания ставит ее на один уровень с РФ, и, соответственно, меняет характер необходимых мер по реагированию с учетом приближения расположения ядерного оружия и его носителей к странам НАТО и Украине.

В-пятых, уровень инфильтрации силовых и других структур со стороны РФ достиг критической отметки, и уже невозможно определить, насколько руководство Беларуси их контролирует. Можно предположить, что уже сейчас РФ может осуществлять эффективный контроль над элементами этих структур и, возможно, даже над самими структурами в целом.

В-шестых, притворное «участие» Лукашенко в переговорах вокруг усмирения путча Пригожина делает Беларусь частью российской внутренней политики, а размещение остатков “Вагнера” на ее территории наглядно это подтверждает. Более того, Беларусь становится частью действий Вагнера за границей и легитимной целью для противодействия им.

В-седьмых, РФ использует территорию Беларуси для провокаций в отношении Польши и Литвы, сознательно и искусственно создавая «напряжение» на границе путем налаживания цепочек доставки «беженцев». Соседствующие с Беларусью страны должны тратить немало ресурсов на уменьшение этих угроз, как фактических, так и медийных.

Даже без дальнейшей детализации этих факторов очевидно, что любые события, связанные с РФ, будут как напрямую, так и косвенно отражаться на безопасности Беларуси. Более того, Беларусь в существующих условиях уязвима в случае любых изменений или даже движений в российской внутренней политике.

РФ рассматривает Беларусь как часть «русского мира», в чем сходятся и российское руководство, и российское население. Соответственно, Беларусь является «условно» независимой, поскольку находится в рамках определяющей сферы влияния РФ. Конструкция «союзного государства» – временная для РФ; ее целью является фактическое поглощение Беларуси.

Выгодная позиция Беларуси по использованию своей территории и юрисдикции для получения выгод от обхода наложенных на РФ санкций помогала экономике страны, но после 24 февраля 2022 года эта роль сведена на нет. В условиях санкций белорусская экономика критически зависит от российской, даже при попытке сбалансировать это за счет Китая. Российский бизнес, неразрывно связанный с российскими силовыми кланами, очевидно, использует эту ситуацию для укрепления позиций в белорусской экономике.

Сохранение формальных атрибутов независимости возможно исключительно при подчинении РФ всех элементов государственного устройства Беларуси, но даже такая опция является риском для Кремля. Изменения в сознании белорусов, укрепление собственной идентичности, смена поколений – все это будет постепенно отмежевывать Беларусь от РФ. Сегодняшнее руководство Беларуси в значительной степени опирается на поколение, еще помнящее СССР, тоскующее по нему и видящее в современной России его реинкарнацию. Даже в условиях тотальной пропаганды и доминирования официальных нарративов очевидно, что белорусское общество способно к самостоятельному мышлению и анализу ситуации. Российское доминирование очевидно будет вызывать сопротивление и протест и даже в случае его умеренного и постепенного развития ситуация для РФ будет только ухудшаться. Это означает, что время работает против Кремля и сегодняшний уровень контроля над Беларусью не гарантирован, а значит статус-кво может быть лишь краткосрочным и не может устраивать РФ на перспективу.

Всплеск протестов после последних сфальсифицированных президентских выборов с одной стороны преодолен властью, но с другой дал многим неслыханное до сих пор ощущение способности влиять на события в стране. Даже в скрытом состоянии это ощущение составляет фундаментальный вызов как сегодняшнему белорусскому, так и российскому руководству.

Российская агрессия против Украины временно защищает режим в Беларуси, поскольку запустить один из имеющихся в РФ планов перезагрузки Беларуси в этих условиях создаст новые, в том числе непредсказуемые риски. Но Кремль будет готов пойти на них, если будет чувствовать, что время работает против него и способно их минимизировать. Это создает крайне опасную ситуацию для Беларуси и ставит вопрос о постоянном и долгосрочном видении безопасности.

Российская агрессия против Украины окончательно разрушила существующую систему безопасности в Европе. Возвращение предыдущей ситуации, даже со всеми ее недостатками, невозможно. Модель безопасности для Украины должна стать частью европейской модели. В общих чертах есть три группы решений.

Первая предполагает построение устойчивой Украины с сильным и мобилизованным сектором безопасности и обороны, с предоставлением необходимого вооружения как по объему, так и по его видам, а также надлежащей финансовой поддержки, то есть превращения Украины в своеобразного «дикобраза». Практическая реализация этой модели возможна через ряд соглашений или договоренностей с отдельными странами и/или международными организациями. Эту модель часто называют “израильской”, хотя это не совсем верно. У Израиля есть ядерное оружие, хотя и неофициально, а Украина нет, и это – фундаментальное отличие. Кроме того, договоренности Израиля с США содержат понятие «качественного военного превосходства», которое должно сохраняться за Израилем. В случае Украины необходима аналогичная концепция с условным названием «качественная способность сдерживания», которая должна быть интегрирована в общую концепцию НАТО по сдерживанию РФ еще до членства в НАТО.

Вторая опция предусматривает систему гарантий безопасности Украины – одно- или многосторонних. Это должны быть юридически оформленные и надежные гарантии в такого же содержания, что, например, США предоставляют Японии или Южной Корее на основе концепции расширенного сдерживания. Очевидно, что США должны быть частью системы этих гарантий, но тогда возникает вопрос, почему сразу не перейти к членству Украины в НАТО. Ведь иначе произойдет фрагментация стратегии НАТО на европейском пространстве, а солидарность для членов Альянса – фактор критический.

И, наконец, третья опция предусматривает членство Украины в НАТО. Это единственная из опций, которая постоянна и понятна в смысле обязательств и сдерживания, она не оставляет «серых зон» и пространств неопределенности – юридически и политически.

Очевидно, что эти опции не исключают друг друга и могут друг с другом пересекаться. Также очевидно, что успешная интеграция Украины в ЕС невозможна без устойчивого и надежного компонента безопасности, которым может в перспективе быть только членство в Альянсе.

В связи с этим возникает вопрос о месте Беларуси в системе европейской безопасности и модели безопасности для нее, ведь сегодняшняя ситуация может вести только к контролю Беларуси со стороны РФ, с формальным сохранением атрибутов государственности или без них. Попытки аннексировать Беларусь вызовут долгосрочный протест в белорусском обществе, минимизировать который РФ не удастся. Беларусь как независимое государство не может оставаться союзником РФ, поскольку это влечет за собой риски, описанные выше. В то же время, будущая система европейской безопасности исключает «серые зоны», ведь это генерирует неопределенность и поэтому создает дополнительную опасность. Соблазн сохранять «нейтральную» позицию будет присутствовать в Беларуси с учетом истории, ментальности и существующих настроений. Молдова не очень удачный, но все же пример такого желания. Впрочем, «серые зоны» создают риски, которые даже сложно точно предсказать.

Одной из ключевых особенностей будущей европейской системы безопасности должно стать отсутствие таких зон.

Хотя это выглядит как «ненаучная фантастика», оптимальным вариантом для Беларуси является вхождение в европейскую систему безопасности с последующим членством в НАТО. Только такой вариант минимизирует и почти нивелирует существующие и сегодня потенциальные риски. Вообразить этот вариант в существующих реалиях сложно, но на перспективу вполне возможно. Большинство белорусов сегодня, возможно, не способны и не хотят представить себя частью НАТО, но еще несколько лет назад – до 2014 года – большинство украинцев положительно относились к РФ. Более того, сегодняшний фактический руководитель Беларуси Лукашенко был самым популярным из иностранных руководителей среди украинцев.

В течение очень длительного времени многим казалось, что нахождение Украины в «серой зоне» всех устраивает и даже дает возможность маневрировать между Западом и РФ. Раздавались идеи о «городах – связующем звене» между ними. Ошибочность этого подхода в том, что такое звено должно быть субъектным и самодостаточным, что в существующих сегодня условиях во-первых недостижимо, а во-вторых, не дает Украине, а в будущем и Беларуси реализовать свою европейскую идентичность.

Украина и Беларусь совместно относятся к Центральной Европе

Использование квазисоветской атрибутики никоим образом не может скрыть фундаментальные отличия в ментальности россиян и белорусов. Восстановить свою идентичность белорусы смогут только утвердив принадлежность к западной цивилизации, что предполагает принятие и использование западной модели безопасности, которой сегодня является НАТО. Только такое развитие событий способно также устранить возникшую некоторую враждебность между Украиной и Беларусью. Более того, такие процессы станут основой для формирования новой, должным образом сбалансированной центральноевропейской идентичности как части общеевропейской. Ведь настороженность к Беларуси существует и у других соседей – Польши и Литвы.

Продвижение Беларуси к НАТО и ЕС потребует выполнения ключевых критериев – достижения устойчивой демократии и верховенства права. Частью европейских институтов может стать только новая Беларусь, однако события после последних манипуляций с президентскими выборами показали, что потенциал гражданского сознания в Беларуси есть, как и желание быть услышанными и реализовать свои права. Именно это и есть гарантия будущего Беларуси. Любой другой путь является путём превращения Беларуси в провинцию РФ.

Путь к европейским институтам может быть гораздо быстрее, чем многим кажется. Украина может и должна стать для Беларуси драйвером, как она стала драйвером для Молдовы и это произойдет в обозримой перспективе.

Павло Климкин – соучредитель Центра национальной устойчивости и развития, бывший министр иностранных дел Украины. Имеет степень магистра физики и прикладной математики Московского физико-технического института. До прихода в МИД Украины в 1993 году работал научным сотрудником в Академии наук Украины, где его основными специализациями были контроль над вооружениями и безопасность, ядерная безопасность, энергетическая безопасность, ЕС и НАТО. Климкин возглавлял переговорную группу по Соглашению об ассоциации между ЕС и Украиной и безвизовому режиму ЕС для Украины. По линии МИДа работал в Германии и Великобритании, в том числе в Германии в качестве посла. Климкин является членом правления фонда «Повернись живим».