Первые 100 дней Байдена: как меняется Америка с новым президентом

Глава Белого дома уже сделал немало.

Итоги первых 100 дней президентства Джо Байдена продемонстрировали значительные успехи новой администрации, особенно в сравнении с допандемическим состоянием Соединенных Штатов.

Сайт parlament.ua разобрался как меняется Америка с новым президентом, что нового в международных отношениях и как это отразится на Украине.

Как Байден борется с коронавирусом и Россией

На борьбу с эпидемией Байден выделил $1,9 триллиона и добился не только быстрого и эффективного распределения вакцины по штатам, но и роста экономики, создания новых рабочих мест и финансовых выплат американцам, пострадавшим от пандемии.

Внешняя политика Байдена еще больше отличалась от его предшественника, и выразилась в укреплении традиционных оборонных и экономических альянсов, последовательной поддержке Украины и реального, вполне ощутимого сдерживания России.

Тем временем скептики полагают, что по крайней мере в части внутренней политики действия Джо Байдена не отличались от политики, начатой Дональдом Трампом в последний год его правления, и его успехи якобы связаны только с тем, что к моменту его вступления в должность уже были разработаны вакцины от коронавируса, и стало понятно, как именно следует бороться с пандемией. Однако правда заключается в том, что Трамп ни при каких условиях не мог бы решить возникшую проблему. Чтобы понять причины этого, важно разобраться в электоральных настроениях в Соединенных Штатах.

Как Трамп сформировал вокруг себя культ личности

Начнем с того, что Трамп в принципе не имел команды профессиональных управленцев, способных грамотно действовать в кризисных ситуациях. Профессиональный шоумен и популист, он прекрасно умел работать на публику, но не был способен к нудной кропотливой работе. Если добавить к этому непомерный нарциссизм 45-го президента, становится понятным, почему в его окружении также не задерживались профессионалы. Дональд Трамп выбирал людей только и исключительно по принципу личной лояльности, вплоть до требования безусловной поддержки самых экстравагантных его идей. Именно это, а вовсе не профессионализм, стало главным критерием отбора сотрудников его администрации.

Однако самая главная причина невозможности разрешения Трампом коронавирусного кризиса кроется в вызванном пандемией противоречии интересов его “ядерного электората” и большинства американцев. Важно понимать, что бывшего президента поддерживали довольно разные люди, которых условно можно разделить на три категории.

В первую очередь, это традиционный электорат Республиканской партии, голосующий за определенный декларируемый республиканцами набор ценностей. В эту группу входят, к примеру, военные, большая часть полицейских, значительное количество пенсионеров, в том числе пенсионеров-ветеранов. Парадоксально, что экономически эти люди больше зависят от государственных окладов, пенсий, субсидий, льготных страховок и других бенефитов, обеспечение которых в свое время было пролоббировано Демократической партией. Однако именно республиканцы отражают в их глазах “истинно американские” ценности и оплот противостояния “наступающему социализму”, который воспринимается этими людьми как самая страшная угроза. Сюда же относятся те “колеблющиеся” избиратели, которые увидели в предлагаемых Трампом ценностях “меньшее зло”, чем в современной повестке Демпартии.

Вторая категория людей, отдавших свой голос за кандидата от республиканцев – это прямые бенефициары его экономической политики, “средний класс” американской глубинки, выигравший от протекционистской политики президента; промышленный сектор экономики, а также малый и средний бизнес, налоги на доходы которого снизила администрация Трампа. Интересно, но среди них встречаются как убежденные республиканцы, так и люди довольно левых взглядов.

Третья категория – (которая, впрочем, может включать в себя и представителей первых двух) – это люди, покоренные личной харизмой Трампа и верящие не столько Республиканской партии, сколько именно ему как человеку, посмевшему “бросить вызов вашингтонскому болоту”. Сюда в том числе относятся евангельские христиане и сторонники ультраконсервативных конспирологических теорий, воспринимающие действующего президента практически как мессию.

Проблема заключается в том, что Трамп, консолидировав вокруг большую часть республиканского электората, то есть всех трех категорий, сделал упор на третью, представляющую собой, по сути, его личный культ. Именно они стали его “ядерным электоратом” и той базой, на которую он ориентировался в своей политике и риторике.

Как конспирологические теории маргинализировали сторонников Трампа

Более того, Трамп, последовательно взвинчивавший своих сторонников, внушавший им конспирологические теории и демонизировавший своих противников, довел их до крайней степени радикальности. В частности, он требовал от своих последователей некритичного принятия всех своих конспирологических теорий, в том числе самых деструктивных.

К их числу относятся, в частности, вера в то, что результаты президентских выборов были массово сфальсифицированы, что демократические элиты представляют собой горсть проплаченных Соросом глобалистов-заговорщиков, которые, придя к власти, попросту уничтожат страну, что суды также вовлечены в заговор и коррумпированы, СМИ продажны и лживы, а свобода и законность в случае прихода к власти Джо Байдена будут похоронены навсегда. Сюда же входят крайне правые группировки со свойственным им национализмом, ковид-диссидентство, страхи перед вакцинацией и другие виды полумистической конспирологии, которая, хоть и не поддерживается всеми последователями Трампа, довольно распространена в его движении.

Это смешение классического умеренного консерватизма и трампизма фактически вывело последователей Трампа за пределы конструктивного диалога, и теперь не позволяет им влиять на обсуждение реальных, а не придуманных проблем. Тем самым Дональд Трамп своими руками маргинализовал своих последователей. В самом деле, диалог с людьми, которые считают другую сторону “оккупантами”, “бесами” и врагами страны, а также не приемлют ни малейшей критики своего лидера и его слов, попросту невозможен. Подобная позиция не предполагает компромисса, а без него никакой новый консенсус не достижим в принципе.

Байден получил популярность на отношении к пандемии и экономическому кризису

Однако даже при непримиримости противоречий между демократами и республиканцами, неполитическая прослойка “колеблющихся” избирателей до определенного момента спокойно относилась к наличию “культа Трампа” и голосовала за республиканского кандидата, исходя из личных прагматичных соображений. Проще говоря, интересы ядерного электората Трампа совпадали с интересами простых обывателей. Однако именно пандемия создала ситуация возникновения кардинальных и неразрешимых противоречий между заидеологизированной базой поддержки Трампа и остальным обществом.

Помимо склонности к конспирологическому мировоззрению, важно помнить, что большая часть электората Трампа проживает в американской глубинке, географические и социальные условия которой резко отличаются от “скученных” густонаселенных мегаполисов. В отличие от городской бедноты, проживающей в больших городах, среднестатический избиратель Трампа, чаще всего, живет в своем доме, водит машину и не слишком часто пересекается с другими людьми, поэтому гораздо меньше подвержен риску заражения. Следовательно, большинство избирателей-республиканцев искренне не понимали причин и необходимости ковидных ограничений и вакцинации, тогда как остальные американцы всерьез опасались заражения, и требовали настоящего, а не иллюзорного решения проблемы.

В этой ситуации выбора между настроениями собственного “ядерного электората” и чаяниями остальных, Трамп предсказуемо выбрал привычный ему культ, прекрасно понимая, что другой базы у него нет, и никакие меры все равно не добавят ему популярности среди демократов. При этом единственным решением, которое пришлось бы по вкусу его аудитории, было снятие ковидных ограничений. В ситуации отсутствия вакцины обосновать такое снятие можно было только заверениями о том, что эпидемии не существует, либо что она “уже преодолена” или “пройдет сама” – то есть ровно то, что делал Трамп.

Разумеется, большую часть американского общества, реалистично смотрящего на вещи, такой подход не устраивал. При этом игнорирование потребностей большинства и отсутствие элементарного сочувствия к пострадавшим от пандемии лишь усугубляло проблему, и у Трампа не было возможности выйти из этого противоречия. В отличие от 45-го президента, в том, что касается пандемии и экономического кризиса, интересы базы поддержки Байдена полностью совпали с чаяниями неполитизированных избирателей, что обеспечило популярность принимаемых им мер.

Впутывание украинских политиков во внутренние дела США ударит по интересам Украины

Однако парадокс заключается в том, что среди демократического электората тоже существует довольно радикальное, идеологически мотивированное меньшинство, состоящее из крайне левых социалистов и анархистов. Ранее оно существовало за пределами политического спектра и в основном проявляло активность на улицах, не стремясь лоббировать свои интересы через властные каналы. Однако приход к власти Дональда Трампа изменил эту ситуацию. С одной стороны, он консолидировал и радикализовал левое движение, но при этом сблизил его с Демпартией. В результате вчерашние маргиналы не только влились в ряды демократов, но и почувствовали, что партия нуждается в них, и за их поддержку в критический момент готова пойти на поводу даже у самых радикальных требований улицы. Так и не став по-настоящему популярным в американском обществе в целом, левое движение заметно усилило свои позиции среди демократов, а понятие экстремизма значительно сместилось по сравнению с тем, что наблюдалось еще несколько лет назад.

Пока что интересы умеренных демократов, “колеблющихся” избирателей и крайне левых не противоречат друг другу фундаментально. Но рано или поздно может сложиться ситуация, когда интересы радикализованного левого меньшинства “войдут в клинч” с потребностями остального так же, как это произошло с основной базой поддержки Трампа, что поставит демократов перед сходной дилеммой: попытаться “стать хорошими для всех” и потерять ощутимую часть своих сторонников или пренебречь интересами большинства, что в конечном счете приведет к поражению.

Украинскому руководству, в свою очередь, важно понимать эти риски и не повторять ошибок Петра Порошенко и Владимира Зеленского, сделавших ставку на одну из политических сил в США. В первом случае это были демократы, а во втором – Дональд Трамп, пытавшийся использовать Украину в личных политических целях. И в том, и в другом случае Украине пришлось долго и не без скандалов восстанавливать отношения с Соединенными Штатами. Важно помнить, что любое впутывание украинских политиков во внутренние дела США неизбежно ударит по интересам государства Украина, а расклад сил в Америке слишком непредсказуем и накален, чтобы можно было делать ставки на отдельных политиков.