Следим за шакалом

Последний прижизненный портрет трехпроцентного режима.

Для меня лучший портрет увядающего режима – это ОМОНовцы на Площади Перемен. Черные-черные парни в черных-черных одеждах в черными-черными мыслями на прошлой неделе охраняли трансформаторную будку, замазанную черным-черным битумом. День и ночь они стояли на страже будки, чтобы местные партизаны не посмели отодрать битум, и на стене не проявились силуэты двух молодых людей, полтора месяца назад включивших песню Цоя на государственном мероприятии.

Вообще-то я хотела сейчас возмутиться и написать, что они охраняли будку на наши с вами налоги, что это мы им платим зарплату за стояние посреди обычного городского двора, что совсем оборзел в своей последней распальцовке режим. А потом поняла: ладно, уж такие затраты мы всем народом уж как-нибудь потянем – это мелочь по сравнению с важнейшей ролью, которую те ОМОНовцы сыграли. Они – последний прижизненный портрет трехпроцентного режима. Они – лучшая из всех возможных и невозможных демонстрация его карикатурности. Если бы той трансформаторной будки не было, ее следовало бы придумать. Если бы ОМОНовцы отказались позориться, стоя по ночам перед будкой, их следовало бы погнать туда угрозами и дубинками. Потому что ничего более красноречивого для иллюстрирования государственной деменции не смогли бы придумать даже лучшие умы современности.

Саша три процента из хрестоматийного тирана окончательно превратился в карикатурный персонаж, утянув на страницы комикса (или даже фотожабы) всех своих сообщников. Сначала он таскал с собой шпица в ведерке (хоть бы сумочку брендовую прикупил для шпица, как это делают гламурные барышни). Потом завозил автобусами участников пикета по сбору подписей, не пытаясь даже спрятать те автобусы за углом; и каждый прохожий в районе метро «Восток» успел снять и выложить видео, на котором из автобуса выгружают безразличных ко всему членов «Белой Руси», дисциплинированно выстраивающихся в очередь, подсмотренную у Виктора Бабарико. Позже состояние стало ухудшаться, потому что неумолимые цифры даже трех процентов ему уже не показывали, и тогда наш карикатурный персонаж начал летать над головами минчан на вертолете, угрожая с высоты автоматом без магазина и сыном Колей в полной выкладке. Потом проводил экстренное совещание, на котором присутствовали только Коля все в той же выкладке да пресс-секретарь Эйсмонт в грязных «трениках», которую явно выдернули то ли с грядки, то ли с пикника на природе. А еще – зазывал в «Минск-Арену» Баскова, угрожал закрытием границ, пугал «бело-красно-белым блицкригом».

И, конечно, поездка в Сочи – куда же без нее? Не в Москву: Путин ни за что не стал бы принимать карикатурный персонаж официально, в Кремле. А в Сочи – будто бы на даче пьяненький сосед зашел «трешку» на опохмел попросить, с кем не случается, вполне стерильная история. И ведь действительно: руки трясутся, глаза бегают, ноги что-то пыльное вытанцовывают – хрестоматийный образ, в общем. И я вспомнила, что в самом начале наших протестов рабочий телеграм-чат «Новой газеты», им посвященный, назывался нейтрально, что-то вроде «события в Минске онлайн». А через несколько дней, в середине августа, коллеги в Москве, сидевшие 24 часа в сутки над обработкой информации из Беларуси, чат переименовали. Теперь он называется «следим за шакалом». Именно так выглядит наш бывший тиран под беспристрастным взглядом извне.

А ведь действительно. Шакал Табаки – единственный персонаж «Книги джунглей» Киплинга, который ведет себя с другими действующими лицами (и мордами) так, что над ним можно лишь смеяться или просто отмахиваться. Единственный персонаж, который не вызывает ничего, кроме брезгливости. Единственный персонаж, к которому невозможно применить никакое «но» из серии «вроде и негодяй, но…». Никаких «но», все предельно ясно. Льстивый, трусливый, подлый. Ключевая фраза персонажа: «Иногда мне снится, что я Шер-Хан, но всякий раз я просыпаюсь шакалом».

В том-то и дело. Шакал никогда не станет тигром. И даже шпицем не станет. Его удел – бродить по помойкам, клянчить кусок, питаться падалью и быть презираемым всеми. Даже этими, в черных одеждах, которые охраняют трансформаторные будки и прочие важные государственные объекты. У Киплинга, кстати, в конце концов шакалу просто ломают хребет.

Впрочем, не исключаю, что Саша три процента ведет себя так демонстративно по-идиотски на всякий случай, чтобы будущая экспертиза заподозрила невменяемость. Но в таком случае – слабовато, Саша, не верим. Вот если начнет нагишом в прямом эфире по трибуне прыгать – может, тогда и поверим. В дополнение к посту номер один у трансформаторной будки идеальная клиническая картина получится.

Ирина Халип, специально для Charter97.org