Весна близко

Хорошие новости.

Всякий раз, когда я встречаю где-нибудь в городе старых знакомых, после разговоров о погоде всегда начинаются разговоры о политике. И часто собеседники рассуждают по одной и той же схеме: «Да, люди страшно хотят перемен. Да, все устали от этого морока. Да, 95 процентов белорусов против режима. Нет, перемен не будет. Нет, Ермошина все равно посчитает, как велено. Нет, все всё стерпят».

Они говорят об этом даже не безнадежно – фатально. Говорят о предстоящих выборах, как о смене времен года: «Какие могут быть перемены, если у нас все давно уже все знают, что будет? Каждые пять лет у нас – выборы, 86 нарисованных процентов, уличные протесты – и тишина на следующие пять лет. К этому все уже давно привыкли, как к тому, что за летом приходит осень, а за осенью – зима».

А вот тут – стоп дискуссия! Потому что уже и сама Вселенная подает нам знаки. Ну конечно, многие тысячи лет в наших широтах за осенью приходила зима. Никому и в голову не могло прийти, что может быть по-другому. А оказалось, что может. Да, спустя тысячи лет у нас вдруг после осени наступила весна. Зимы больше не существует. Так если даже смена времен года – это вовсе не вечное и не незыблемое, что уж говорить о какой-то колхозной власти?

Впрочем, нет, давайте о погоде. Никаких сегодня разговоров о власти, налогах, пенсиях и ЖКХ – весна идет, самое время. Правда, во время той несостоявшейся зимы я часто слышала «ну где же снег, где мороз и солнце, где дети на ледяных горках, что это за зима такая, вообще не зима, а издевательство». Хотя все быстро почему-то забыли – стоило всего лишь раз зиме не прийти, – что мороз и солнце всегда были редкостью, да и снег оставался белым как-то совсем недолго, зато потом начиналась бесконечная, непроходимая и невыносимая слякоть. Когда в небе, на земле и на душе одинаково гнусно и серо, когда кажется, что это уже навсегда и никогда ничего не изменится, когда зимняя обувь выбирается не красивая и удобная, а исключительно немаркая, когда утром не хочется просыпаться. В таком климате не то что в перемены – в собственное существование верить перестанешь. И это неверие – как будто дурная история, в которую тебя втравили и из который ты никак не можешь выпутаться. Вязнешь, будто в той болотной слякоти, и мечтаешь разве что о подушке. Все остальное становится бессмысленным и недостижимым.

Так вот, хорошие новости: зима отменяется. Это значит, что перемены уже начались, причем кардинальные. Сама природа указывает нам наше место: в Европе, с теплой бесснежной зимой, когда вокруг городской елки бродят не в шубах и сапогах, а в куртках и кроссовках, и если вдруг выпадет снег – это приключение и аномалия. Ребята, вы европейцы, – говорит нам Вселенная, – и если вы этого до сих пор не поняли, то, может, хотя бы лишившись снега, сообразите? А если кому-нибудь очень хочется снега и мороза – милости просим, к примеру, в Сибирь. Там роскошные снега, лютые морозы и румяные сибиряки в меховых шапках, грызущие сосульки, – благодать для кого-то. А мы уж в своей скучной Европе с мягкими бесснежными зимами как-нибудь проживем.

Правда, европейская страна – это не только климат и географические координаты. Это еще и определенное государственное устройство, и свободные выборы, и гражданские права. И этого уже без нашего участия, одними лишь природными факторами, не добиться. Это наша часть работы. Кстати, давно заметила, что монологи на тему «здесь ничего никогда не изменится, все предсказуемо на долгие годы вперед», как правило, произносят те, кто никогда ничего, даже малости, и не пытался сделать: ни разу не выходил на площадь, не посылал подальше идеологов на работе, не собирал подписи, не помогал политзаключенным, не распространял листовки – вообще ничего. Только наблюдали и делали выводы о том, что перемен не будет. Как в анекдоте про человека, который годами молил бога о выигрыше в лотерею, так что в конце концов Всевышний не выдержал и сказал: «Ну как я могу тебе помочь, если ты ни разу в жизни не купил лотерейный билет?!»

Впрочем, из наблюдений за природой: в последнее время таких «очевидцев» становится все меньше. А тех, кто хочет перемен, верит и готов за них бороться, – все больше. В конце концов, если уж зиму победили – неужто с колхозной диктатурой не справимся? Весна близко.

Ирина Халип, специально для Charter97.org