Евгений Афнагель: «Корабль» Лукашенко получил несколько серьезных пробоин

Кремль хочет отстранить диктатора, но решать судьбу страны должен народ.

Специалисты подсчитали, что каждая тонна норвежской нефти, которую белорусские власти купили после прекращения поставок на НПЗ сырья из России, будет стоить на $130 дороже.

Между тем, и экономисты, и политологи утверждают, что нефтяной «эмират» Лукашенко закончился, и Беларуси придется закупать «черное золото» по рыночным ценам. В пользу этого говорит и неоднократно озвученная оценка нового правительства России в качестве прагматиков, не склонных продолжать политику «нефтяной халявы» для Лукашенко.

Белорусский диктатор на днях провел масштабные перестановки в силовом блоке, во время которых заявил новым руководителям Минобороны, Совбеза и Генштаба о том, что из назначения вызваны «непростым временем».

Что можно сказать о ситуации, в которой оказалась белорусская власть и как будут развиваться дальнейшие события?

На вопросы charter97.org отвечает координатор гражданской кампании «Европейская Беларусь» Евгений Афнагель.

– 21 января Лукашенко провел экстренное совещание по вопросам экспорта нефти. Как вы оцениваете ситуацию, в которой оказался белорусский диктатор из-за отсутствия поставок нефти из РФ?

– Очевидно, что вопрос цены на нефть в данных переговорах не главный и не первичный. Потому что и нефть из Казахстана, и норвежская нефть, и нефть из любой другой точки земного шара будет стоить дороже, чем российская нефть. То есть, мы понимаем, что торг между Путиным и Лукашенко идет не о нефти. Это – лишь один из предлогов.

Понятно, что Кремль оказывает давление на Лукашенко, используя те рычаги, которые белорусский диктатор сам вручил ему в руки. И главный рычаг — это тотальная зависимость Лукашенко от России.

Цель этого давления, скорее всего, политическая. Некоторые СМИ уже писали о том, что задача Путина – сохранить статус-кво в Беларуси, но при этом провести транзит власти от Лукашенко к какому-либо его преемнику, который будет точно так же, как и Лукашенко, выполнять волю Кремля, но будет более предсказуем и не будет вызывать такой сильной аллергии ни у белорусов, ни у российских властей.

Также понятно, что для Лукашенко любая потеря власти, пусть даже эта власть перейдет к его преемнику, смертельно опасна. Он нажил себе слишком много врагов и внутри страны, и за ее пределами, и среди влиятельных людей. Как только он потеряет власть – сразу придется отвечать и за убийства оппозиционных политиков, и за репрессии, и за воровство денег, и за уничтожение экономики, и за многое другое.

Для нас же самое неприятное — это то, что в этой схеме отсутствует белорусский народ как субъект. Наша задача — вернуть эту субъектность. Добиться того, чтобы судьба Беларуси решалась не за закрытыми дверями, не через какие-то кулуарные договоренности, не людьми, которые к нашей стране вообще не имеют никакого отношения, а чтобы ее решали сами белорусы. Возвращение этой субъектности – это ключевая задача и для оппозиции, и для народа — да и в целом это залог выживания белорусской нации как таковой.

Ведь если нация не имеет политической субъектности и не может влиять на свою жизнь, свое развитие и свое будущее, то у такой нации нет будущего. Разговор сейчас идет именно об этом: о возвращении белорусскому народу права решать свою судьбу.

– Если дела и дальше так пойдут, чем это может закончиться для экономической системы Лукашенко? Насколько хватит у нее «запаса прочности»?

– Говорить о «запасе прочности» этой системы — все равно, что обсуждать прочность корабля, который уже получил несколько серьезных пробоин и идет ко дну. Причем находится корабль этот находится под командованием капитана, который не знает, как им управлять. Поэтому прогнозировать его «запас прочности» — неблагодарное занятие.

Возможно, Лукашенко о чем-то договорится, возможно чуть-чуть продлит время своего существования, но решить ключевые проблемы, которые стоят перед страной он не в состоянии. Никакого «запаса прочности» у него нет, все, что его удерживало на плаву – это огромные российские дотации. Обсуждать «запас прочности» диктатора – примерно тоже самое, что обсуждать, сможет ли наркоман прожит без привычной «дозы».

Нам нужно обсуждать, как завоевать реальную независимость, как вернуть себе право управлять своей страной, как вернуть настоящие и честные выборы, как сменить власть. Это то, что волнует подавляющее большинство белорусов, это главная проблема страны, от решения которой зависит все остальное.

– Но ведь рост протестных настроений, в том числе и социальных протестов — один из факторов, который может сработать в сторону смены власти. Может ли ситуация выйти из-под контроля Лукашенко настолько, что экономические проблемы начнут нарастать лавинообразно и вызовут социальные протесты?

– Хочу привести пример, с которым мы сами недавно столкнулись. Несколько дней назад я и мои друзья ездили в Оршу встречать нашего Дмитрия Козлова (блогер «Серый кот» — ред.), которого должны были выпустить из тюрьмы. Мы привели в городе почти день, мы общались с оршанцами, видели, чем живет город.

Нам открыто говорили, что зарплата — 200 рублей, а если получаешь 300 рублей – считай, что тебе очень сильно повезло. Оршанцы, мужчины 30-40 лет говорили нам, что летом они едут работать в Россию, потому что здесь работы нет. Нам говорили, что местные предприятия неделями простаивают, и рабочих отправляют в вынужденные отпуска. Нам рассказывали, что нечем кормить семьи.

А ведь Орша – это крупный райцентр, железнодорожный узел, где очень много предприятий, льнозавод, авиаремонтный завод. Это город, куда несколько раз приезжал Лукашенко, если вы помните, еще в прошлом, позапрошлом году. Все, абсолютно все говорили, что никаких перспектив даже в таком городе нет. Ни в плане работы, ни в плане развития бизнеса или еще чего-нибудь. Нет просто — и все.

Второй пример (даже не пример, а одна из тем разговоров таксистов и водителей) — это то, что будет дорожать бензин. Эти разговоры идут уже по всей стране, я не только про Минск говорю. Будет дорожать бензин – будут дорожать все товары. В этом году стоит ожидать роста цен на все. И не только потому, что Лукашенко не договорился с Россией, а просто потому, что постепенно по всей стране экономика движется к коллапсу. Все это видят и все это понимают.

Поэтому естественно, что экономические и социальные проблемы – это и главная головная боль диктатора, и то, что больше всего волнует людей в Беларуси. Причем и в относительно «прикормленном» Минске, и в регионах, где есть зарплаты по 70-100 рублей.

– В этой ситуации Лукашенко провел серьезные перестановки в силовом блоке. Зачем диктатор это сделал и будет ли от этого эффект?

– Понятно, что перестановки в год выборов делают не от хорошей жизни. Понятно, что чиновники разного уровня все-таки разговаривают между собой о перспективах, в том числе и о перспективах смены власти. Не может быть, чтобы такие разговоры не велись.

Понятно, что для Лукашенко, который очень боится заговоров, такая информация является очень пугающей, что подтверждают подобные перестановки в такой момент. Хочу подчеркнуть именно важность момента: закончились парламентские «выборы», на носу президентские.

Это значит, что диктатор не уверен в своем окружении. Он понимает, что ему не на кого положиться. Он меняет людей, тасует их, потому что в его понимании это «обезопасит» его.

Но обезопасит ли — это большой вопрос. Опыт других диктаторов показывает, что в определенный момент именно ближайшее окружение наперегонки бежит сдавать своего руководителя. То же самое будет и в Беларуси.

– В чем отличие политической ситуации в Беларуси от предвыборных месяцев в прошлые кампании? Будет ли 2020 год для нашей страны решающим?

Оценивая сегодняшнюю ситуацию, хочу сказать, что еще одна причина громких отставок членов правительства, смены ключевых фигур в окружении Лукашенко – это то, что они проиграли выборы.

Фактически, они проиграли последние парламентские выборы — и я здесь говорю не о нарисованных цифрах, а о реальной явке. Мы два месяца находились на улицах многих городов — и Минска, и областных центров, и ряда районных центров. Мы видели реальные настроения людей. Мы просто искали сторонников Лукашенко, чтобы посмотреть на них — и не находили.

Из тысячи обойденных квартир, 5-6 человек говорили: «Да, мы за эту власть». Но это были либо маргиналы, либо просто неадекватные люди. Реальных сторонников у Лукашенко нет, и он это понимает.

Также он понимает, что его чиновники не справились с элементарной задачей: обеспечить хотя бы минимальную явку на последних выборах, обеспечить хотя бы элементарное доверие этой власти, хотя бы в рамках статистической погрешности. И это оказалось невозможным, даже такая простая задача оказалась недостижимой. Поэтому полетели головы Мясниковича, Кочановой и многих других.

И исходя из последних объективных событий — из-за отсутствия договоренностей с Россией в том числе, из-за проблем с зарплатами, из-за экономического кризиса – к президентским выборам диктатор подходит еще в более сложной ситуации. Он сам постоянно, в каждом выступлении, говорит про непростое время, про тяжелую ситуацию.

То есть, как бы он себя ни успокаивал новыми назначениями и липовыми цифрами, которые рисуют на выборах, даже он понимает, что ему будет очень тяжело. Что этот год для него наиболее сложный. Он ведь сам об этом говорит почти в каждом выступлении. И это значит, что у нас есть объективная возможность и хороший шанс сменить власть уже в этом году.