Участник акции в Вильне: 95% белорусов – в оппозиции к Лукашенко

Как проходило прощание с Калиновским и повстанцами.

22 ноября Вильнюс будто вернулся в прошлое. На один день его улицы вновь стали принадлежать белорусам, которые приехали попрощаться со своим героем Кастусем Калиновским. Отбросив рабочие дела, тысячи людей провели его и других повстанцев в последний путь. Торжественные похороны длились весь день, и в них не чувствовалось траура или печали. Как это было — в репортаже tut.by.

Раннее утро. Вильнюс. На улице Пилимо все еще горят фонари: растапливают остатки ночного мрака. В витринах магазинов светятся елки и подмигивают огоньки, напоминая прохожим, что совсем скоро — Рождество и Новый год.

На сонных полупустынных улицах Вильнюса очень легко распознать белорусов. Они спешат (понятно куда), максимально тепло укутаны (и часто — в бело-красно-белые флаги), из рюкзаков выглядывают складные флагштоки.

Вынос гробов с останками повстанцев запланирован на 8.30, и в это время на кафедральной площади города уже собралось немало людей.

— Мы же ради этого и ехали, — говорит компания белорусов. — Встать пораньше, прийти сюда и провести повстанцев в последний путь — самое малое, что сегодня мы можем для них сделать.

Останки 20 повстанцев, среди которых — руководители восстания Кастусь Калиновский и Зигмунд Сераковский — поместили в небольшие гробы из натурального дерева. Из дворца правителей ВКЛ их выносили под стук барабана и звон колоколов. Это, пожалуй, было самым сильным моментом всего дня. Вот она, наша трагическая история, идет на руках у литовских и польских военных.

О том, как было бы ценно и важно увидеть в Вильнюсе белорусский почетный караул, говорили многие участники церемонии. В разных тонах: с возмущением, сожалением, грустью. Говорили — но ничего изменить не могли.

В 9 утра кафедральный костел открыл двери для всех, кто пришел попрощаться с повстанцами. Просторный зал быстро заполнился людьми. Многие, кто заходил, крестился. Некоторые на коленях стояли у входа и тихо читали молитву.

Время шло, а поток людей не истощался — с каждым часом он только нарастал.

Вот идет Павел Северинец, в руках которого — букет бело-красных роз.

— Як і наш бела-чырвона-белы сцяг, — объясняет политик и писатель.

— А чаму іх тры?

— Бо героі не паміраюць.

В, казалось, бесконечном потоке людей невозможно не заметить женщину и молодую девушку. В руках у них — еловые венки с хризантемами, перевязанные бело-красной лентой. Завязываем разговор — выясняется, что эти люди — наследники «Марыські чарнабровай, галубкі маёй», в которую был влюблен Кастусь Калиновский.

Сегодня Эва Ямонт и ее дочь Анна живут в Париже. А могли бы… Интересно, как бы повернулась история, если бы жениха сестры их прабабушки не казнили? Чем бы сегодня жила Беларусь? Предполагать и фантазировать можно долго, но совершенно бесполезно.

— Маруся и Елена, чьими женихами были повстанцы, были сестрами моей прабабушки, — объясняет Эва. — В семье было пятеро детей, вместе с родителями их сослали в Сибирь. После того как Маруся приехала из Сибири в Варшаву, она вышла замуж, но детей у нее не было. Елена вышла замуж там же, в Сибири. Родила в тюрьме дочку. Потом сына. Но заболела туберкулезом и вскоре умерла.

«Сёння мы ўсе адчуваем сапраўднае яднанне»

То, что все происходившее 22 ноября, похоже на ожившую историю, говорили многие участники церемонии. Казнь Калиновского и его «дзецюкоў» произошла 155 лет назад. Это событие уже успело стать прошлым, но вдруг — благодаря оползню и литовским археологам — превратилось в настоящее, свидетелями которого стали тысячи людей.

— Гэта сапраўды гістарычная падзея, — в один голос говорят молодые люди из Могилева, которых жизнь разбросала по разным странам. Сегодня Калиновский собрал их вместе в Вильнюсе.

Ане 17 лет, она студентка. Сегодня она впервые в жизни видит такое количество бело-красно-белых флагов.

— Быць сёння тут — гэта магчымасць адчуць сябе беларускай, — говорит девушка.

— А вас не пужае, што беларуская дзяржава часам атаясамлівае людзей з бела-чырвона-белыя сцягамі з апазіцыяй?

— Дык 95 адсоткаў насельніцтва жыве ў апазіцыі да Лукашэнкі, — слово берет другой участник компании.

— Не слухайце вы чалавека, які жыве ў Польшчы, — улыбается его друг.

Для Ани и ее подруги сегодня важно быть на похоронах повстанцев, потому что для них это «магчымасць адчуць, што мы сапраўды беларусы».

— На гэтым мерапрыемстве я бачу, што ёсць шмат людзей, якія лічаць гэтак жа, як і я. Сёння мы ўсе адчуваем сапраўднае яднанне.

22 ноября погода решила смешать воедино все, что только могла: мороз в минус два градуса, солнце, ветер и сырость одновременно. Но это мало кого испугало — на протяжении двух часов, пока в соборе шла служба, тысячи людей стояли на главной площади, наблюдая за происходящим в храме с экранов. Некоторые периодически прятались в кафе, чтобы погреться — и вновь выходили на улицу.

На площади у собора можно было увидеть много знакомых медийных лиц: политика Григория Костусева, правозащитника Алеся Беляцкого, художника Алеся Пушкина с сыном, скульптора Геника Лойко, писателя Владимира Орлова и других. Но самым интересным было узнавать, кто все те остальные люди, которые пришли прощаться с Калиновским под бело-красно-белыми флагами. Программисты, предприниматели, технологи, химики, официанты, студенты, учителя, продавцы, врачи, юристы, механики — почти весь спектр рынка труда Беларуси в одном месте.

Несмотря на то что в соборе находились президенты двух стран, это не доставляло дискомфорта присутствующим на площади. Никакого досмотра, никакой «прилегшей» мобильной сети. Максимум — сотрудники в штатском, которых можно опознать по беджам на груди, и полицейские с собаками в толпе.

Выступления Анджея Дуды, Гитанаса Науседы, Игоря Петришенко собравшиеся на площади воспринимали по-разному — от аплодисментов до криков «Жыве Беларусь» и «ганьба».

«Очень хочется, чтобы наши дети это видели и учились любить страну, в которой они родились»

С опозданием на полчаса процессия переместилась на улицу. Ее уже ждал длинный живой коридор, за спиной которого незаметно прошла бывший президент Литвы Даля Грибайскайте. Женщина в шапочке и шарфе цветов литовского флага заметила ее, быстро метнулась навстречу, живо протянула руку — Грибайскайте улыбнулась, протянула руку в ответ и обменялась парой фраз.

Сергей из Жлобина, на церемонию перезахоронения он приехал вместе с супругой и сыном. Чтобы успеть на похороны, был за рулем почти всю ночь: 210 километров до Минска, потом до Вильнюса плюс четыре часа ожидания на границе.

— Моя студенческая оппозиционность уже забыта, — говорит Сергей, глядя на площадь под бело-красно-белыми флагами. — Наступила взрослая, семейная жизнь. Такого, как в 1996-м, себе уже не позволишь. Но детей воспитываем правильно: учим языку и современным белорусским традициям.

К слову, на площади и в потоке людей, который двинулся за траурной процессией к кладбищу Расу, было очень много детей.

Например, Николай приехал в Вильнюс вместе с двумя детьми. Один из малышей пока еще даже не умеет ходить.

— Это событие слишком близкое нам. И действительно масштабное. Сегодня мы как раз рассуждали, кого еще можно поставить рядом с Калиновским. Пришли к выводу, что, наверное, только Скорину. Самое интересное, что спустя 150 лет эта история все еще жива. И она слишком важная, чтобы ее пропустить человеку, который любит Беларусь. Очень хочется, чтобы наши дети это видели и учились любить страну, в которой они родились.

Литовские, польские и бчб-флаги слились в единый пестрый поток, в котором все ощущали равность и свою сопричастность к событию.

— Ты гавары па-польску, я буду на беларускай — і мы паразумеемся, — говорят друг другу мужчины, которые, очевидно, только что познакомились.

— Добра. Тады растлумач мне, што такое ганьба, — просит поляк.

Впереди них идут супруги Ким и Леся. На плечах у него — бчб-флаг, на ней — украинский.

— Не магу назваць гэтую цырымонию перапахаваннем. Гэта хутчэй пахаванне, бо Кастусь і іншыя былі проста кінутыя ў яму. Сёння ж мы пакладзем у зямлю — часткова літоўскую, часткова польскую, часткова беларускую — падмурак нашай нацыі. Магчыма, з гэтага вырасце нешта большае.

Здесь же, в потоке, встречаем и героя нашего дорожного репортажа — программиста Сашу. Сегодня он решил разговаривать на белорусском языке. Звучит очень хорошо.

Процессия растягивается на многие сотни метров. Местные жители Вильнюса удивленно смотрят на количество бело-красно-белых флагов, среди которых нет ни одного официального белорусского.

Последний путь повстанцев завершается в часовне на старинном вильнюсском кладбище Расу.