Павел Юхневич: К президентской кампании появится новый центр силы

Тот, у кого есть смелость и желание что-то делать, имеет право быть впереди.

Павел Юхневич, активист «Европейской Беларуси», ответил в эфире «Радыё Свабода» на вопрос, зачем участвует в избирательной кампании, а также рассказал, что настроение у людей по отношению к властям просто озлобленное и почему подпольная деятельность уже невозможна.

– Вы приняли участие в избирательной кампании. Можете дать первичный анализ, что это вам дало?

– Стоило это делать в любом случае. Цели ставились – не победить, не попасть в парламент, так как выборов нет. Личная моя цель была – вернуться в публичную политику. Ведь моя прежняя политическая деятельность, «полевой командир в сопротивлении» – не была особенно публичной.

Никто не имел иллюзий по поводу этой компании. Все получилось очень быстро, сняли меня заранее, до момента, когда должен был состояться мое телевизионное выступление. Ведь в Бресте, после выступления нашей активистки Полины Шаренды-Панасюк, насколько я знаю, полетели головы в местной вертикали.

Я очень благодарен всем членам моей команды, очень благодарен людям, которые мне писали слова поддержки в «Фейсбук» – я бы сказал, было неожиданно много положительных отзывов. Поэтому эмоционально мои впечатления вполне положительные.

– Вы говорили о своих личные мотивах для участия. Но решение принять участие в этой избирательной кампании приняла – неожиданно для многих – коллективно вся ваша структура, «Европейская Беларусь». Ваше собственное решение было более личным или выполнением коллективного?

– В моем случае это было более личное решение. Но, поскольку костяк «Европейской Беларуси» – это люди, знакомые между собой много лет, – то провести границу между личным и коллективным однозначно нельзя.

Мы пошли на «выборы», потому что имели конкретную цель – обозначить какой-то центр силы для людей. Ведь в понимании большинства людей оппозиции не существует. И надо было обозначить, что оппозиция есть. Что есть люди, у которых хватает смелости говорить о реальном состоянии вещей, об угрозе независимости, об угрозе от АЭС. Здесь мы не ошиблись, ожидания общества на это были, спрос на это был, огромное количество слов поддержки прозвучало для каждого из нас.

– «Фейсбук», разумеется, не всеобъемлющий показатель. В этом смысле мне интересны ваши впечатления от настроений незнакомых вам людей. Вы стояли в пикетах, какие настроения людей вы бы отметили?

– Контакты с людьми – это была наша главная цель. Контакт с людьми, сбор сторонников. У людей настроение, скажем прямо, злое, в отношении к власти. Поэтому контакт с людьми – это было самое сильное мое впечатление.

Давно не было, чтобы оппозиция выходила на улицы, чтобы в городе можно было увидеть там пикет, здесь пикет, поговорить с «живыми оппозиционерами» без привязки к какой-то календарной дате. И поэтому мне было довольно странно, что некоторые кандидаты от оппозиции сводили свою компанию исключительно к выступлениям на телевидении. А контакт непосредственно с избирателями, теми, кто жаждет их услышать (да людям и самим есть много что сказать) – некоторые кандидаты сами себя этого лишили. Наверное, у них другие задачи стояли.

– Как вы относитесь к тем упрекам, которые в каждые «выборы» (а вэти, по-видимому, еще громче) слышны от оппозиционных и демократических политиков и общественных деятелей, что участие в этих «выборах» – это игра по правилам власти, и что участвовать нельзя ни в коем случае?

– Мы не играли по правилам власти, поэтому нас так много и поснимали с регистрации. Любое действие в белорусской оппозиционной среде вызывает непонятную критику. Так сделайте вы хоть что-нибудь, и тогда будете иметь моральное право осуждать других за их действия и поступки.

Мне кажется, что мы делали эту компанию достаточно яркой, интересной. И вся оппозиция должна делать это – общаться с людьми. Я могу сказать из своего опыта подпольной работы – к сожалению, сейчас полулегально работать просто невозможно.

Это не 2001 год, когда можно было взять стопку газет или листовок, спокойно стать в центре и раздавать их.

– Вы бывший активист оппозиционной молодежной организации «Зубр». Означает ли это, что такие люди, как вы, из непосредственного «полуподпольного» сопротивления, теперь понимают, что в нем сейчас немного смысла? И поэтому вы пошли в «официальную» – по крайней мере, легальную – политику?

– Я не согласен, что в подпольном сопротивлении нет смысла. Смысл есть, но результат предсказуем – репрессии. Если раньше была вероятность 50 на 50, в каких-то моментах можно было избежать – то сейчас невозможно.

Для меня очевидно, что старые лидеры оппозиции уже просто не актуальны. Они, как и Лукашенко, потеряли свою актуальность. Никого нового не появилось. Значит, надо браться за дело самим. Если сложилась такая ситуация, то нужно мне самому этим заниматься.

Я фактически последние 5 лет от активной общественной деятельности немного дистанцировался. Но сейчас – дети подросли, никого нового не появилось, есть реальная угроза независимости – значит, надо становиться лидерами самим.

– Означает ли это, что во время следующей кампании, президентской, ваша структура, «Европейская Беларусь», будет иметь отдельную, исключительную стратегию? Или пойдете вместе со всеми оппозиционными силами?

– Я думаю, будет какой-то отдельный вариант. Давайте будем честными, объединенной общей оппозиции не существует, она существует только на бумаге.

– И что это конкретно означает?

– Это означает, что тот, у кого есть смелость и желание что-то делать, у кого есть стратегия – тот имеет право быть впереди. Стотысячную толпу могут увлечь за собой 10 подготовленных человек. И люди это чувствуют и доверяют им.

– Аналитики и наблюдатели имеют такое мнение, что результат «президентских выборов» известен заранее, и надо думать, будет ли происходить транзит власти во время следующего срока Лукашенко. Может ли оппозиция всерьез бросить вызов Лукашенко?

– Здесь можно много рассуждать, у нас в стране любителей порассуждать предостаточно. Поразмышлять много кто может, а предложить какое-то действие – с этим беда.

– Может случиться все что угодно. «Бросить вызов» – возможно, это слишком громко, я бы так не говорил. Но то, что к президентской кампании состоится некое переформатирования политического поля и появится новый центр силы (или даже несколько) – я в этом абсолютно убежден.