Заочно судить уехавших

Юристы - о новой инициативе властей Беларуси.

В Беларуси собираются судить тех, кому пришлось покинуть страну после протестов, вспыхнувших вслед за президентскими выборами в августе 2020 года, сообщает DW.

“Совершил здесь преступление, уехал и спокойно живет, – посетовал госсекретарь Совбеза Беларуси Александр Вольфович в интервью телеканалу СТВ. Речь шла о тех белорусах, кто после протестов, вспыхнувших после президентских выборов в августе 2020 года, уехал за границу. – Даже по запросу (…) правоохранительного блока по политическим мотивам их не выдают оттуда”.

По словам Вольфовича, сейчас обсуждаются поправки в закон, которые предоставляют возможность уехавших из страны судить в Беларуси без их присутствия. Инициатива исходила от Следственного комитета (СК), ее уже поддержали Верховный суд и Генеральная прокуратура.

Возможность есть, но в редких случаях

Чешский адвокат, специалист в области международного правового сотрудничества и бывший политический активист Алесь Михалевич говорит, что практика заочных судов, без присутствия обвиняемого, есть и в других странах: “Но это компенсируется тем, что после выдачи или экстрадиции человека страна должна фактически по-новому пересмотреть приговор, провести полное судебное разбирательство уже в его присутствии. Заведомо считается, что отсутствие человека на процессе нарушает его право на защиту”.

В Беларуси сейчас тоже могут судить заочно, однако в очень редких случаях. Как объясняет адвокат Антон Гашинский, такое может быть, когда человека обвиняют в преступлении, не представляющем большой общественной опасности, или в менее тяжком преступлении (наказание за такие преступления – не более 2 лет колонии), он признает свою вину и сам просит провести разбирательство в его отсутствие.

Еще одна ситуация, при которой возможен суд без присутствия самого обвиняемого, – когда он участвовал в предварительном следствии, изучил все материалы уголовного дела, высказал свою позицию, но скрылся перед самим судебным процессом. “В целом же проведение предварительного следствия – возбуждение уголовного дела, проведение следственных действий, окончание уголовного дела – без участия человека, привлекаемого к уголовной ответственности, сейчас невозможно”, – указывает Гашинский.

И подчеркивает, что “заочный суд” лишает человека конституционного права на защиту от необоснованного подозрения и обвинения. “А по Конституции Республики Беларусь все равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту прав и законных интересов”, – напомнил адвокат.

К чему приведут такие судебные процессы?

“Суд заочно приговорит к тому или иному наказанию. В зависимости от тяжести совершения проступка. Конечно же, он (обвиняемый. – Ред.) будет находиться за границей, конечно же, его не выдадут. Но то, что он приговорен, к примеру, к двум, трем годам лишения свободы или другому сроку, который определит суд, будет, наверное, накладывать определенный отпечаток”, – уточняет госсекретарь Совбеза Вольфович.

Каким именно будет этот “отпечаток”? Алесь Михалевич говорит, что инициатива может быть связана с тем, что сегодня запросы белорусских властей через систему Интерпола по “политическим статьям” не работают. “И официальный Минск считает, что если они будут подавать в розыск по каналам Интерпола, имея судебное решение, то это каким-то образом поможет. Но это неправда. Отношение к Беларуси каким было настороженным в Интерполе, таким и останется”, – убежден Михалевич.

Он считает, что доверие к белорусской правовой системе во многих странах сегодня крайне низкое. И приводит в пример Германию, где последние несколько лет земельные суды отказывают в экстрадиции по запросам из Беларуси на основе аргументов, связанных с соблюдением прав человека.

“Поможет власти изымать имущество”

Однако в Беларуси судебные решения, вынесенные без присутствия обвиняемого, могут помочь в реализации еще одной недавней инициативе властей – конфисковывать имущество у признанных властями экстремистами лиц. “Это действительно может помочь власти достаточно эффективно изымать имущество, например, в бюджет государства. Даже сегодня в рамках уголовного дела можно наложить временное ограничение на пользование квартирой, домом, офисом”, – говорит Михалевич.

Еще одно последствие – моральное. Сегодня часто можно услышать, как госпропаганда в Беларуси называет преступниками тех, кто участвовал в протестах. “Это является грубейшим нарушением всех международных конвенций, – уверен чешский юрист. По его выражению, есть презумпция невиновности, и пока судом не доказана вина, человек обязан считаться невиновным.

“После суда власти, с их юридической точки зрения, будут иметь право называть людей преступниками, потому что в судебном процессе было принято решение, что человек виновен. С моей точки зрения – как адвоката и бывшего политического активиста, – это не особенно важно. Но, может быть, для кого-то морально это будет иметь огромное значение”, – отметил Алесь Михалевич.

“Это способ запугивания”

Руководитель юридического отдела Народного антикризисного управления (НАУ) Михаил Кирилюк рассматривает инициативу белорусских властей не как правовую, а как политическую: “Это способ запугивания белорусов, которые под угрозой преследования по политическим мотивам, тюрьмы покинули Беларусь, находятся в изгнании и выступают против режима Лукашенко более свободно, чем те люди, которые остались в стране. Инициатива направлена против них – чтобы люди боялись высказываться, чтобы опасались каких-то последствий, опасались за свое имущество”.

При этом он приводит в пример обещания властей обвинять в экстремизме подписчиков телеграм-каналов: “Если в стране 100 тысяч, 200 тысяч экстремистов, почему они до сих пор не в тюрьме? Можно это реализовать? Нельзя, потому что это технически сложно – попробуй всех найти, поймай, элементарно нет мест в тюрьмах. И самая главная опасность – если действительно начнешь арестовывать людей тысячами или десятками тысяч, то начнется активное гражданское сопротивление”.

Кирилюк полагает, что новая инициатива – скорее “демонстрация возможностей”, мол, захотим – привлечем к ответственности за любое политическое высказывание против нас, не остановит даже нахождение за пределами Беларуси, все равно найдем, что у вас забрать. “Это не инструмент, чтобы завтра лишить сто тысяч людей своих квартир, а именно желание запугать этих 100 тысяч человек”, – заключил глава юридического отдела НАУ.