Белорусы сняли с банковских счетов рекордную сумму

Если тенденция продолжится, то банковскую систему ждет серьезный кризис.

Только с начала года белорусы сняли с депозитных счетов $750 миллионов, а за полтора года эта сумма составляет почти два миллиарда долларов. Эксперты называют отток депозитов одной из главных проблем банковского сектора. И если тенденция продолжится, то банковскую систему ждет серьезный кризис. «Наша ніва» объясняет почему.

«Тенденция снятия больших объемов депозитов началась еще с приходом ковида: февраль — начало марта прошлого года, — отмечает старший научный сотрудник исследовательского центра BEROC Дмитрий Крук. — И она значительно усилилась в августе-сентябре прошлого года на фоне всех политических событий. В принципе, это задало устойчивый тренд.

Всё вместе я бы объяснил нарастанием беспокойства за безопасность своих средств и несопоставимость ставок по депозитам с риском, оцениваемым людьми. Это тот самый ключевой триггер, который заставлял и заставляет людей забирать свои сбережения.

Сейчас новый всплеск, конечно, меньше, и он напрямую связан с санкциями. Особенно то, что под санкции попали в том числе и госбанки. Это все вписывается в тренд, который я назвал. Усиливается нарастание недоверия к банковской системе и беспокойство за свои сбережения».

По словам экономиста, регулятор попытался замедлить этот тренд и поднял процентные ставки по валютным депозитам.

«Но, как мы видим, Нацбанк опоздал с этой мерой. У людей экзистенциальная (я бы ее так назвал) тревога за свои сбережения, и небольшое повышение процентных ставок вряд ли заставит их передумать», — считает он.

По словам Дмитрия Крука, то, что белорусы выносят депозиты из банков — это главная проблема для банковской системы и всего финансового рынка Беларуси в последние 1,5 года.

«Все перебои с ликвидностью, вынужденная необходимость банков «сушить» свои кредитные портфели — это в первую очередь связано с оттоком депозитов. А для госбанков это выражается в перебоях с валютной ликвидностью, в необходимости искать более активные валютные пассивы и ограничивать свои валютные операции.

В целом эта тенденция существенно подрывает финансовую стабильность. Это главная угроза, методично и устойчиво подтачивающая финансовую стабильность последние полтора года».

«Учитывая объем, который уже сняли, критичным может оказаться чуть ли не любой доллар»

Есть ли та критическая сумма, после снятия которой наступит кризис? Дмитрий Крук говорит, что сейчас никто из экспертов не может говорить об этом.

«Смотрите, что происходит: банки насколько могут пытаются сокращать валютно-кредитный портфель. То есть это основной механизм адаптации, — объясняет он. — Банки частично заместили деньги, которые забрали клиенты, средствами юрлиц. И здесь, можно сказать, повезло, так как идет экспортный бум. И остатки средств на счетах юрлиц увеличиваются.

Главная балансирующая штука — банки режут объемы валютного кредитования».

«И вот вопрос: если отток депозитов будет продолжаться, смогут ли банки и дальше сокращать валютное кредитование. Не приведет ли это к проблемам с платежеспособностью предприятий и фирм?

Назвать точную критическую сумму здесь я не возьмусь, ее в принципе нет. Это зависит не только от самого оттока, но и от того, сколько средств будет у юрлиц и все же как будут вести себя банки.

Но, безусловно, если такая тенденция будет продолжаться полгода-год, то, естественно, будет ухудшаться валютная ликвидность банков. А дальше проблема может перекинуться и на остальные сферы экономики.

Какой доллар станет критичным, сказать невозможно. Но учитывая объем, который уже сняли, критичным может оказаться чуть ли не любой доллар.

Пока средств юрлиц и сокращения валютного кредитования достаточно. Но это не означает, что в будущем будет так.

«Санкции запускают много мелких складывающихся в одно механизмов»

Что касается санкций ЕС, то, по словам Дмитрия Крука, их эффект банковская система почувствует не сразу (поэтому, собственно говоря, Нацбанк пока и заявил, что банковский сектор чувствует себя устойчиво). Ведь несмотря на то, что в списке три системообразующих банка, санкции не отменяют действующих контрактов. Санкции начнут работать уже после истечения их срока.

«Какого-то шокового воздействия на фоне оттока средств из банковской системы эти санкции не оказали, — продолжает Дмитрий Крук. — Ну, и важно отметить, что средств резидентов ЕС в наших госбанках не много. В среднем до 3% общего объема пассивов. Поэтому санкции ЕС в той формулировке, которая есть, прямого сильного удара не оказывают.

Второй вопрос намного важнее. Санкции запускают ряд сопутствующих механизмов. Например, тот факт, что иностранные банки закрывают корсчета, блокируют возможности расчетов для клиентов этих банков.

Банки пытаются предлагать запасные варианты, но расчеты становятся более дорогими и, что важнее для плательщиков, более медленными. Сколько сейчас будет идти платеж, никто сказать не может. Но явно не 2—5 дней, как обычно, а пару недель.

Для бизнеса такая непредсказуемость несет большие проблемы. Потенциальные последствия — отток клиентов из этих банков.

То же по всем дополнительным небанковским операциям, таким, как, например, поставка оборудования и так далее. Партнеры начинают смотреть с опаской на подсанкционные банки, ухудшают условия контрактов либо вообще отказываются иметь с ними дело.

Ну и опять-таки. Хотя 3% пассивов — и небольшой объем, их все равно нужно чем-то заместить. В таком случае банки пытаются повышать ставки по депозитам, чтобы дополнительно привлечь средства (но, как я вначале говорил, у них не очень это получается). Это дополнительные расходы.

Таким образом, санкции запускают множество мелких механизмов, которые складываются в одно и будут усугублять финансовые указатели, создавать конкретные финансовые проблемы с валютной ликвидностью.

Но другой вопрос, что это происходит медленно. Здесь можно применить пословицу «Вода камень точит». Все указанные факторы наслаиваются друг на друга и создают очень топкую почву для подсанкционных банков. А поскольку эти три банка — основа всей банковской системы Беларуси, то и для всей финансовой системы».