Фельдшер из Лиды: Нас просили работать без защиты, чтобы не поднимать панику

С какими проблемами сталкиваются медики в регионах.

Крик души фельдшера «скорой помощи» из Лиды Павла Палейчика многим открыл глаза на положение белорусских медиков во время эпидемии коронавируса.

В интервью Charter97.org медик рассказал, почему решил взять на себя ответственность и открыто говорить о ситуации.

– Все началось с того, что я критически высказался о положении вещей в «скорой помощи» и меня решили наказать. Сняли с бригады реанимации и перевели работать в другую смену. Это очень зацепило. Сначала я хотел на местном уровне решить проблему: сходил к начмеду по «скорой», потом в профсоюз. Спросил, почему заведующая меня снимает с бригады, в которой я работаю не первый год.

Я просто рассказал о ситуации в организации здравоохранения, что машины у нас неисправные, их мало и никто их не ремонтирует. Например, стояло на стоянке «скорой» «Рено» и просто гнило 8 месяцев. Машины, которые уже лет пять как были списаны, возвращают и на них ставят мигалки, проходится техосмотр и им разрешают ездить.

Люди реально по 2-3 часа ждут «скорую помощь». Пусть пациенты не думают, что мы сидим без работы и ждем столько времени, чтобы потом к вам выехать, нет. Машин не хватает на столько вызовов, эта проблема не решается.

С защитными костюмами точная такая ситуация. У нас на «скорой» было 40 комплектов. Потом заведующая «скорой помощи» сказала одной бригаде, чтобы они выехали на вызов с температурой в перчатках и масках, не надевали костюмов, чтобы люди не поднимали панику.

После этого я в общей группе в Viber написал заведующей от своего лица, мол, если подтвердится СOVID-19 у этого пациента, то я подниму шумиху в интернете, потому что так не делается. Потом старший врач нашей смены сказал, что ни один работник нашей смены не выйдет без костюма.

После этого защитные комбинезоны у нас закончились. Буквально вчера шапочки закончились. Сказали, что их пока не будет, так что не выбрасывайте.

– Получается, вам приходится работать без средств защиты?

– Слава Богу, что есть волонтеры. Они привезли нам удобные комбинезоны. Раньше были другие костюмы, а в новых полностью закрыто и защищено тело.

Волонтеры меня сами нашли. Они спрашивали, чего не хватает. Я им благодарен за то, что они сделали. В первую очередь, не хватало щитков. И активисты это быстро решили и сами все сделали. Они съездили и за материалом, и сделали это бесплатно, и передали нам. У нас на «скорой» их все очень поблагодарили.

– Расскажите о ваших последних пациентах. Много ли среди них было больных коронавирусом?

– Буквально вчера была у нас перевозка одной тяжелой пациентки, она была на кислороде. Нам сказали, что это просто перевозка, мы даже не надевали костюмы. Привезли пациентку в приемный покой, потом врачи решали, куда ее положить, затем два часа пациентку обследовали на УЗИ и все это время никто не думал, что у нее COVID-19. Затем сделали тест — коронавирус.

А мы же были без костюмов, без ничего. Уже контакты первого уровня. Спустя только два часа об этом узнали. В итоге — два часа мы были один на один с этой инфекцией. Такое чувство, что нас просто подставляют c этим коронавирусом.

Затем была перевозка больной с пневмонией. Сделали снимок, завезли ее в больницу. У нас сейчас на «стационар» кладут только с пневмониями, потому что даже если есть COVID-19, но легкий, то пациент останется дома. Вчера троих привезли в больницу, но положили только одного, а двух с коронавирусом отпустили домой.

– Много ли заразившихся среди медиков?

– Заражаются и медики. Мой коллега со «скорой», которому 23 года, молодой парень, заболел коронавирусом. Сначала его положили в роддом (это сейчас отдельной здание, где все «ковидные» пациенты). Затем пришли два отрицательных мазка, но он все равно лежал с пневмонией. Звонили ему, спрашивали, как состояние, у него было все нормально. Но спустя пару дней пришел еще один тест — COVID-19. Представляете, он с 22 апреля лежит в больнице.

Умер реаниматолог на рабочем месте, его нашли в гардеробе, когда он должен был заступать на смену. Ему было 46 лет, но мы, наверное, не узнаем правду, от чего именно он умер. Написали «острая сердечная недостаточность», либо от «перенапряжения». Но человека нет. И, скорее всего, он умер от коронавируса.

Утром 20 мая сказали, что умер 58-летний водитель, который полгода назад у нас работал. Его буквально два дня назад положили в больницу. Он всегда был здоровым, никаких проблем не было. Сказали, что сердце, лежал в нашей обычной реанимации, не «ковидной».

Был еще один случай, когда я был близок к заражению. Мы тогда приехали на вызов к больному, оказали ему помощь. Поводом была рвота. Мы ничего специально не надевали, как обычно — маски, шапочки, щитки и перчатки. Сделали кардиограмму, приехали на базу. Спустя два часа нас зовет диспетчер и говорит, что у пациента подтвердился COVID-19. И все, мол, идите в поликлинику, сдавайте мазки. Мы пошли, у нас взяли мазки, но сказали продолжать работать. Представляете, даже несмотря на опасность заразить других!

Хорошо, потом спустя полчаса нас опять позвали и сказали идти на больничный, ждать результата. Мы пришли опять в поликлинику. Было ощущение, что больничный нам давали, скрипя зубами.

– Какую информацию о коронавирусе скрывают от белорусов?

– Думаю, что людей с COVID-19 в больницах намного больше. Просто им сказали не разглашать. А данные просто каждый день под копирку переписываются. Я не понимаю, неужели у нас в Беларуси реально такая хорошая медицина. Возьмем даже Швецию, где тоже нет карантина, но у них больше 3000 умерших, а у нас всего лишь 179. Это для меня дико и смешно. Я как медик понимаю, что 179 человек это слишком маленькая цифра.