Клоуны в форме

Жена политзаключенного Андрея Санникова сегодня снова посетила Департамент исполнения наказаний.

Прием граждан сегодня вел исполняющий обязанности начальника ДИН Сергей Проценко.

– Такое ощущение, что истерика во власти распространилась на все ее структуры, – рассказала Ирина Халип в интервью charter97. Сначала Проценко заявил, что вообще не имеет желания со мной разговаривать. Нормальное заявление для чиновника, ведущего прием граждан? Впрочем, никакой «нормальности» в этой системе давно уже не осталось: полное пренебрежение не только Конституцией и законами, но и их собственными внутренними инструкциями, не говоря уже о правилах хорошего тона. Проценко откровенно хамил и вместо того, чтобы ответить на мои вопросы, угрожал, что будет со мной судиться. Не нравится ему, оказывается, его собственный негативный образ в прессе, создаваемый, между прочим, не нами – родственниками политзаключенных, – а его собственными незаконными действиями. Я напомнила, что когда приходила к нему после того, как к моему мужу не допустили адвоката в Могилевскую тюрьму, он лично дал мне слово, что как только Андрея привезут в «Витьбу», то адвокат будет допущен к нему незамедлительно. Проценко уточнил: «Что, при свидетелях обещал?» Разумеется, напомнила я, при свидетелях – во время приема граждан всегда присутствует секретарь, который все записывает в специальный журнал. На это Проценко мне ответил бородатой шуткой, что он – хозяин своего слова: хочет – дает, хочет – забирает. На все остальные вопросы он отказался отвечать, повторяя, как заведенный: «Все оставляйте в письменном виде». И только когда я спросила о состоянии здоровья, он с видимым облегчением отправил меня к ДИНовскому медицинскому начальнику. Я вот, честно говоря, не знаю, какая формулировка подходит к поведению чиновников ДИН: то ли клоунада, то ли беспредел.

К слову, 18 декабря истекает четырехмесячный срок с момента нашего краткосрочного свидания. Так что на следующей неделе я собираюсь ехать в колонию и добиваться свидания с мужем. У меня до сих пор нет доказательств, что он жив.